Рак груди перестал быть смертельным. Что изменилось в диагностике и лечении

Наши эксперты:

Маммолог-рентгенолог, старший научный сотрудник Национального центра онкологии репродуктивных органов МНИОИ им. П. А. Герцена, кандидат медицинских наук Михаил Мазо.

Заведующий отделением опухолей молочной железы, ведущий научный сотрудник ФГБУ «НМИЦ онкологии им. Н. Н. Петрова» МЗ РФ, доктор медицинских наук Петр Криворотько.

Онколог, гематолог, кандидат медицинских наук Михаил Ласков.

Радиотерапевт, онколог, главный консультант по лучевой терапии и онкологии, главный внештатный специалист по радиотерапии г. Москвы Салим Нидаль.

В лечении одного из самых распространённых раков – молочной железы – произошёл настоящий прорыв. Благодаря этому страшный диагноз, когда-то звучавший смертельным приговором, перестал восприниматься фатально.

Враг наступает – мы не сдаёмся

Конечно, пока далеко до того, чтобы считать рак несущественной угрозой. Более того, актуальность этой проблемы сегодня высока как никогда. Ведь рак молочной железы – лидирующее онкозаболевание у женщин, имеющее тенденцию к постоянному росту. В мире заболеваемость увеличивается на 1–2% в год. А за последние 20 лет она выросла на 64%!

В России такой диагноз ежегодно ставится более 60 тысячам человек. И более полумиллиона больных уже находятся под диспансерным наблюдением онколога. Причём болезнь стремительно молодеет. За одно прошедшее десятилетие число пациенток до 40 лет выросло на 34%. И ещё один печальный момент – несмотря на возможности ранней диагностики, о своём заболевании около 40% больных узнают на поздних стадиях, когда помочь им уже очень сложно.

Пока не поздно!

В Америке 1 из 8 женщин в течение жизни рискует заболеть раком молочной железы, в Европе – 1 из 12, и лишь в Азии это заболевание относительно редко (в Японии встречается у 1 из 80 женщин). Хотя россиянки в плане риска находятся где-то посередине, процент 5‑летней выживаемости (в онкологии этот показатель почти приравнен к излечению) у нас гораздо ниже (55% вместо 80–90% в США и Западной Европе). А ведь кардинально улучшить ситуацию вполне по силам. Для этого женщинам достаточно просто регулярно обследоваться, не дожидаясь симптомов. Благо, диагностика шагнула далеко вперёд. Согласно исследованиям, если женщина моложе 50 лет регулярно проходит маммографию, она снижает риск смерти от рака молочной железы на 15%. А для женщин старше 50 лет этот процент ещё выше – 23%. Бесплатно 1 раз в 2 года это исследование можно пройти в рамках диспансеризации в районной поликлинике.

Сегодня на смену плёночной маммо­графии пришёл цифровой томосинтез молочной железы – трёхмерная маммография. Это исследование показывает железу уже не в двух проекциях (сверху и сбоку), а объёмно, что позволяет избежать эффекта «наложения тканей» и повышает точность метода. В сомнительных случаях используется и контрастная спектральная маммография (с введением в организм контрастного вещества). Модифицировалось и традиционное УЗИ – сегодня уже применяется автоматическое 3D-сканирование молочных желёз, которое не только точнее, но и информативнее ручного метода, так как анализирует больше параметров. Не стоят на месте и инвазивные методы диагностики. Вместо обычной тонкоигольной биопсии, с помощью которой ранее исследовали подозрительные новообразования в молочной железе, в последние 10 лет стала применяться вакуумная аспирационная биопсия. Её проводят не вслепую, а под контролем УЗИ, рентгена или МРТ. Кстати, этим методом можно не только отличить «добро» от «зла», но и без скальпеля вылечить доброкачественную опухоль молочных желёз.

Сберечь всё, что можно

Сильно изменилось и хирургическое лечение. Сегодня в приоритете – органо­сберегающие методики. И дело не только в эстетике. Ведь применявшаяся с 1882 года традиционная операция – радикальная маст­эктомия – не только уродовала, но и калечила женщину, так как помимо молочной железы хирургу приходилось удалять пациентке и большую, и малую грудные мышцы, а также регионарные лимфоузлы. После такого вмешательства очень высок был риск развития лимфедемы (лимфатического отёка), нарушения функции плечевого сустава, боли, потери чувствительности тканей. Сейчас такой объём операции проводят крайне редко – только когда опухоль очень велика и прорастает в мышечную ткань. Ведь доказано, что модифицированная радикальная мастэктомия, при которой удаляются только подмышечные лимфоузлы и нетронутыми остаётся часть кожи молочной железы и подлежащих мышц, работает так же хорошо.

Сегодня всё чаще (конечно, если есть такая возможность) хирурги отказываются от полного удаления лимфатических узлов. Хотя начиная с XIX века и вплоть до конца прошлого столетия иссечение лимфоузлов под мышкой проводилось всем больным подряд. Но сегодня это вмешательство проводят только по показаниям. Чтобы определить объём операции, проводится биопсия так называемого сторожевого узла (ближайшего к опухоли лимфатического узла). Если клеток опухоли там не обнаружится, то, скорее всего, их нет и в других лимфоузлах и, следовательно, их удаления не требуется. Конечно, есть небольшой риск ошибки, поэтому после операции обязательно проводится окончательное исследование сторожевого узла. Если в нём всё же обнаружатся метастазы, придётся в ходе дополнительной операции удалять и остальные лимфоузлы под мышкой.

Каждый случай уникален

Одно из достижений последнего времени – открытие роли генов в развитии рака. Так, известно, что мутация генов BRСAS1 и 2 (которые окрестили геном Анджелины Джоли) многократно увеличивает риск заболеть раком молочной железы и раком яичников. Если в целом по популяции такой риск у женщины – 12–13% и 1–2% соответственно, то наличие такой мутации повышает эти риски до 35–80% и 40–60%. Поэтому женщинам с такими мутациями нужно более внимательно относиться к здоровью и проводить диагностику чаще, чем другим.

Молекулярно-генетические методы исследования выявляют всё больше новых подтипов злокачественного процесса. Недаром онкологи сегодня говорят, что рак даже одного и того же органа – это не одно, а множество разных заболеваний. Поэтому выбор лечения (а также прогноз) онкозаболеваний основывается не только на стадии, но на типе опухоли (что определяет иммуногистохимический анализ). Выявление рецепторов, в отношении которых опухоль чувствительна, дало возможность проводить таргетную терапию (от слова «target» – «мишень»). При таком лечении препараты действуют прицельно на опухоль, меньше затрагивая здоровые клетки. Всё это повышает эффективность лечения и снижает побочные эффекты.

Несмотря на то что традиционная триада (операция, химио- и радиотерапия) по-прежнему актуальна, есть данные, что некоторые виды опухоли уже удаётся полностью излечить только с помощью химиотерапии, без операции. И пусть это пока скорее исключение, чем правило, тем не менее это вселяет оптимизм. Современная химиотерапия тоже уже не та, что прежде. Она использует большое количество активных препаратов, ведь каждому раку предназначено своё лекарство. К тому же благодаря эффективным современным противорвотным лекарствам это лечение переносится больными существенно лучше. Активно развивается такое направление, как предоперационная химиотерапия. Повышает эффективность «химии» и её сочетание с новыми препаратами. Сегодня при раке молочной железы женщинам назначают гормоны на 5 лет – это снижает риск рецидива.
Большие надежды онкологи питают в отношении активно развивающегося направления – иммунотерапии. Этот метод предполагает активную роль в борьбе с раковой опухолью иммунной системы самого пациента.

Контрольный выстрел

Новые возможности появились и у лучевой терапии, при которой используется ионизирующее (радиоактивное) излучение. Метод может использоваться после операции на молочной железе и/или последующей химиотерапии, чтобы до конца уничтожить все раковые клетки, которые могли остаться в молочной железе, грудной стенке или в подмышечной области. Но иногда лучевую терапию проводят перед операцией – чтобы уменьшить опухоль.

Чаще всего при лечении рака молочной железы используется внешнее облучение, похожее на обычный рентген, но занимающее чуть больше времени (сеанс длится от 10 до 20 минут). Лечение обычно проходят 5 дней в неделю (кроме выходных) в течение 6–7 недель. В России появилась и методика ускоренного облучения, активно используемая в Канаде и Великобритании. Во время ежедневных сеансов пациентка получает более высокую дозу облучения, но при этом весь курс умещается в 4 недели.

Существует ещё один метод радио­логического лечения – интра­операционная лучевая терапия, при которой одна большая доза облучения даётся прямо в операционной во время лампэктомии (операции по удалению части молочной железы). Это повышает эффективность лечения, снижая риск рецидивов.

Обследования и диагностика

Главный метод диагностики – маммография.
Она позволяет выявить опухоль на ранней стадии, когда та ещё мала и не прощупывается и никаких жалоб и симптомов нет. Тем не менее не стоит пренебрегать и регулярным осмотром у маммолога, так как в 10–15% случаев рак обнаруживается только в ходе ручного обследования и незаметен на маммограмме.

Молодым женщинам от 20 до 40 лет

Надо раз в 1–2 года проходить клиническое обследование груди у гинеколога или маммолога и делать УЗИ молочных желёз.

После 40 лет

При среднем риске развития заболевания – делать ежегодную маммографию. И раз в полгода-год посещать маммолога для проведения клинического обследования

При высоком риске

(при наличии семейных случаев рака молочной железы, мутации генов и предраковых состояниях, а также после прохождения лечения по поводу рака молочной железы) кратность и вид исследований определяет маммолог.

Помимо маммографии могут использоваться: УЗИ и МРТ молочных желёз, а также ПЭТ, КТ и другие методы.

https://aif.ru/health/life/rak_grudi_perestal_byt_smertelnym_chto_izmenilos_v_diagnostike_i_lechenii