Сегодня максима «потреблять, чтобы жить» переворачивается и превращается в обратную: «жить, чтобы потреблять». Эта подмена прошла незамеченной, но её последствия могут стать катастрофичными. Неслучайно сегодня, когда искусственный интеллект плавно вытесняют естественный на обочину истории, человек-потребитель оказывается вообще не нужен… Источник — Эзотерика. Живое Знание
- Как это делается. Краткий курс манипулирования сознанием
- Как жажда удовольствий вытесняет жажду целостности
- К чему это приводит
- Что дальше?
- Отзывы и комментарии (2)
- Рекомендуем по теме
- Статьи по теме
Никто не дивится своей ненасытности, а всяк считает ее своим неотъемлемым правом, не думая о том, что односторонность душевной диеты ведет в результате к самым тяжким нарушениям нормы. Вот почему болен человек Запада, и он не успокоится, пока не заразит своей алчной неутомимостью весь мир.
К. Г.Юнг
Содержание
Как это делается. Краткий курс манипулирования сознанием
Существует множество технологий манипулирования сознанием, действующих на основе запуска мощных психологических программ привыкания. Общим знаменателем любой из технологий манипулирования служит неявное воздействие на такую человеческую потребность или их совокупность, которое мотивируют требуемое манипулятору поведение человека или социальной группы. Если речь идёт о группе, то задача упрощается по мере потери в ней структурированности. Так психологический контроль толпы, особенно в фазе активизации массового движения, сводится к управлению простейшими мотивационными механизмами (страх, гнев, восторг и т. д.), характерными для стадных животных. Это происходит потому, что психология толпы, как показал Гюстав Лебон, сводится к психологии наименее развитых в личностном плане ее членов. А это как раз и есть животный уровень поведения. Однако здесь, как и в дрессуре диких зверей, всегда существует опасность выхода агрессии или страха толпы из-под контроля.
Если речь идет о подсознательных программах выживания, таких как безопасность жилища или выживание потомства, то они вызывают стереотипные поведенческие реакции: страх или гнев в ответ на территориальное посягательство в зависимости от оценки опасности. В практике манипулирования массовым сознанием существует небольшое, но устойчивое множество приемов, запускающих такие реакции. Роберт Чалдини в своей книге «Психология влияния» выделяет следующие приемы (в порядке эффективности манипулирования):
- Правило последовательности. Взяв на себя обязательство (заняв определенную позицию), люди склонны соглашаться с требованиями, которые соответствуют данному обязательству. Поскольку позиция занимается при ослабленном критическом мышлении, она, как правило, не соответствует базовой позиции личности. Но назад хода уже нет.
- Правило социального доказательства. Здесь определение того, что является правильным, безапелляционно отдано коллективному выбору группы, вмещающей в себя жертву манипуляции. Работает стереотип «Я – как все», в основе которого лежит подсознательная склонность человека к конформизму.
- Правило благорасположения. Люди предпочитают соглашаться с теми индивидами, которые им знакомы и/или симпатичны. Вошедший в неформальный контакт манипулятор, обладающий харизмой, легче запустит требуемый психологический механизм у своей жертвы. Здесь, как и прежде, эксплуатируется мощь и первичность эмоциональной компоненты массового сознания.
- Правило влияния авторитета. Человеку и группе людей в особенности легче подчиниться требованию авторитета, чем анализировать их правомерность. Это следствие подсознательной склонности человека к конформизму.
- Правило дефицита. Люди больше ценят то, что им менее доступно (принцип «Там хорошо, где нас нет»). На бытовом уровне это успешный двигатель торговли. На бытийном — человек легко готов жертвовать очень многим (вплоть до жизни) за неясную, но манящую перспективу «светлого будущего».
- Правило взаимного обмена. Человек подсознательно пытается определенным образом отплатить за то, что ему предоставили другой человек, группа или организация. Так в нём срабатывает подсознательное чувство справедливости. В итоге он легко попадает в эмоционально-нравственную «долговую яму», где его «чувством долга» умело управляет манипулятор.
Вся история человеческого общества пронизана примерами манипулирования массовым сознанием. Это неслучайно. Власть над обществом невозможно удержать одними лишь штыками. Но за веру человек готов идти на смерть. Именно поэтому впереди штыков всегда шла идея. К сожалению, одной идеи мало для удержания власти. Поэтому в ход пускаются различные методы манипулирования сознанием: от спекуляции на религиозном чувстве до разжигания ненависти к «врагам отечества». Призывы к восстанию либо, наоборот, к обороне — всегда в той или иной степени манипулирование сознанием, поскольку они активизируют соответствующие поведенческие программы толпы, племени, вооруженной группы людей и т. п. Как правило, время удержания требуемого поведения масс под контролем зависит от энергии требуемой психической программы. Невозможно, например, долго удерживать массу людей в состоянии повышенной агрессии. Вулкан страстей найдет выход в разрушении и насилии, после чего либо исчезнет толпа, либо ее агрессия, либо и то и другое. Если же манипулирование обращается к подсознательной эмоции страха, трансформируя ее в ощущение безопасности, и более того — благодати, то контроль обеспечивается на гораздо более длительный срок. Наиболее ярким примером подобного долгосрочного манипулирования массовым сознанием может служить взаимоотношение церкви и ее паствы. Вначале в массовое сознание верующих внедряется мысль об их изначальной (первородной) греховности и неизбежности расплаты за это на «страшном суде». Затем внедряется идея о спасении души для тех избранных, кто последует за проводниками. Идея посреднических услуг по спасению массы грешников от гнева всемогущего и безжалостного Бога может эксплуатироваться веками, заполняя коллективное бессознательное надеждой на эксклюзивное спасение вашей души третьими лицами. Мало кого из «истинно верующих» будут интересовать подробности: что именно и в какой форме пытался донести Учитель до своих учеников в те давние времена, когда его учение еще не было оформлено как религия, а его самого еще не называли «Спасителем». Об этом прекрасно написал Эрик Хоффер в своей книге «Истинноверующий».
Вообще мифотворчество при создании религиозных или идеологических доктрин является самым проверенным из успешных приемов социального манипулирования. В этом смысле потребительство, как жизненную философию, следует считать религией современного общества потребления. Действительно доктрина потребительства как смысла и стратегии жизни внедряется в массовое сознание манипулятивными методами. При этом эксплуатируется широчайший спектр потребностей человека. Целью манипуляторов, как и в любой религии, является удержание власти над массами и контроля над массовым сознанием. Ну, а то, что вместо арехетипа Бога, творца и спасителя, эта доктрина использует атеистические архетипы успеха в гонке за достатком, лишь подчеркивает деградацию массовой культуры.
Французский социолог Жан Бодрийяр, рассматривая сущность общества потребления в одноименной работе в конце 60-х годов, определил его как такую среду обитания человека, которая неявно подменяет его естественные потребности потребностями своего собственного выживания и функционирования. Залогом выживания и развития общества потребления является выращивание в нем все более ненасытных потребителей, для которых товаром (объектом потребления) становятся уже не только желаемые вещи, но и сами желания, побуждающие к их приобретению. В такой системе обмена между потребителем и производителем потребляется уже не столько вещь, сколько символ, определяющий статус члена общества, уровень успешности его жизни, перспективы его достатка и т. п. В итоге, человек, погруженный с детства в такую искусственную природу, окружен уже не вещами, но овеществленными знаками, выстроенными в систему. Вещи-знаки соотносятся между собой не в плане естественной их полезности, но как символы социальных различий.
Как могла произойти такая чудовищная подмена естественных надобностей на их рукотворные суррогаты?
Отцом общества потребления по праву считается Эдвард Бернейс, племянник Зигмунда Фрейда, живший в Америке с начала ХХ-го века. Он первый применил психоанализ Фрейда для того, чтобы заставить человека хотеть и покупать то, что ему изначально не нужно. Так он связал массовое производство товаров с манипулированием сознания с целью возбуждения ажиотажа потребления.
Идеи Фрейда о скрытых в подсознании, животных по сути своей, мотивах поведения были с успехом применены им для подмены неявных желаний явным потребительским спросом. В частности, представляя курение женщины как проявление ее независимости и раскрепощенности, Эдвард Бернейс в течение короткого времени «подсадил» на сигареты миллионы прежде некурящих женщин Америки, используя достаточно примитивный рекламный трюк. Успех этой компании для сигаретного бизнеса был настолько убедителен, что вдохновленное им правительство США, обслуживающее интересы крупного бизнеса, провозгласило новый курс. Необходимо было перевести Америку с культуры потребностей на культуру желаний. Нужно было научить потребителя хотеть нового товара даже тогда, когда старый товар еще не использован до конца. Для этого желания должны затмевать потребности. Идеи Фрейда о тайных желаниях как внутренних двигателях человеческих мотиваций идеально подходили для этой цели. Вся рекламная продукция неявно фокусировалась на ненасытном стремлении человеческого эго к обладанию все новыми вещами, статусами, властью, удовольствиями и т. д. Эдвард Бернейс занял пост секретаря правительства по связям с общественностью, который он сохранял в тех или иных вариантах до конца своей более чем полувековой карьеры. Так во внутренней политике страны потребитель впервые сменил гражданина.
Уолтер Липпман, автор теории социальных стереотипов, был в то время главным стратегом манипулирования массовым сознанием в США. В основу контроля за поведением масс им были положены идеи Гюстава Лебона о том, что тайные желания и скрытые страхи в поведении толпы проявляются быстрее и ярче, чем в поведении любого ее представителя. Основываясь на этом подходе, Эдвард Бернейс разработал стратегию управления массовым потреблением, которую назвал «Конструирование согласия». Президент США Герберт Кларк Гувер, пришедший к власти в 1928 году, возвел эту стратегию в ранг государственной программы и, более того, негласной идеологии американского общества. «Создание желаний — вот что нужно делать, чтобы превратить людей в постоянно потребляющие машины счастья». Такова была формула прогресса и процветания общества потребления.
Однако такая откровенная стратегия тотального контроля, основанного на манипулировании массовым сознанием, должна была рано или поздно дать сбой хотя бы потому, что спектр потребностей на широком срезе запросов среднего класса достаточно неоднороден. Скандал разразился уже после второй мировой войны, на фоне непопулярной в середине 60-х годов агрессии США против Вьетнама. В это время в США набрало силу движение хиппи, которое бросало вызов манипулированию и превращению людей в управляемые сверху винтики общества потребления. Лидером этого протестного движения стал писатель и социолог Герберт Маркузе, провозгласивший в качестве программы действий протестного движения борьбу за свободу личности, против превращения ее в «одномерного человека», руководимого искусными манипуляторами. Он утверждал, что «проклятие Адама», т. е. требование обеспечивать себя, «трудясь в поте лица своего», делает наше общество столь податливым к манипулированию общественным сознанием. Однако с ростом технического прогресса и промышленного производства мы окажемся в состоянии сбросить с себя это проклятие. В условиях «мира без нужды» всю работу будут выполнять машины, а людям останется лишь смеяться, играть, любить и созидать. Такой вариант идеалистического марксизма, замешанного на психоанализе Фрейда, привлек на его сторону огромные массы Американской молодежи. Идея выражения своей индивидуальности (непохожести на шаблон «одномерного человека») стала очень популярной. Девизом протестного движения стал лозунг: «Вы не можете отделить личностную трансформацию от трансформации общества!». Американский социолог и маркетолог Людвиг Эрхард в своей книге «Благосостояние для всех» пошел еще дальше. Он утверждал, что необходимо содрать с человека все наслоения (роли), навязываемые ему обществом; что имеет смысл только личностное; что всё остальное — тени за ширмой социальных клише. Его семинары по освобождению прошли сотни тысяч американцев. К началу 80-х годов идеи самовыражения и личностной независимости от общества захватили более 80% населения США. Это начало угрожать всей государственной системе.
Как известно, если не можешь противостоять некоему протестному движению, — возглавь его! Этим старым способом воспользовался крупный бизнес для налаживания инструментария социального манипулирования. К работе подключились психоаналитики постмодернистского направления. Теперь товар, который направлялся на потребителя, должен был вызывать чувство непохожести и подчеркивать индивидуальность его собственника. Бизнес обратился к прикладному анализу пирамиды потребностей, предложенной одним из основателей гуманистической психологии Абрахамом Маслоу, для целей расширения списка потребностей, которые следует удовлетворять у современного потребителя, и, что еще важнее, для формирования у него наперед заданных потребностей. В их список, кроме дефицитарных потребностей в выживании и безопасности теперь были включены потребности в самоидентификации, в самореализации, в достижении статуса и уважения в обществе. Один из учеников Фрейда, доктор Эрнест Дихтер, основатель института мотивационных исследований, утверждал: «Современный человек готов сам конструировать свое мировосприятие покупая то, что повышает его самооценку». Новая манипулятивная техника опиралась на более широкий спектр потребностей, чем просто секс и безопасность.
На основании массовых опросов среди фокусных групп было выявлено конечное множество моделей поведения, которое легло в основу классификации по ценностям, стилям и образу жизни. Так возникли категории потребителей, разделенные не по социальным группам или уровню достатка, но по мотивирующим их поведение потребностям. Было выделено три главных потока:
- Общий поток, члены которого мотивируются дефицитарными потребностями: безопасность, принадлежность к группе и т. п.
- «Устремленные», члены которого мотивируются потребностями достижения статуса и уважения в обществе.
- «Эмпирики», члены которого мотивируются потребностями максимальной самореализации в обществе.
Президент Рональд Рейган в США и премьер министр Маргарет Тэтчер в Великобритании поставили желание индивидуума в центр внимания общества. Потребителей поощряли считать удовлетворение своих желаний главным приоритетом. Это стало «новым и лучшим в мире видом демократии». Но, как водится, в основе лежали деньги и продвижение крупного бизнеса. Новый вид демократии пробудил лишь беспредельную жадность и самые худшие стороны человеческой натуры, поскольку поощрение желаний только укрепляло в каждом его эго. Это стало торжеством восприятия человека, как эгоиста с эмоциями потребителя, все устремления которого сфокусированы на удовлетворение все новых своих желаний, рождающихся прежде всего на бессознательном уровне.
Так природное стремление человеческой личности к целостности и развитию через самоактуализацию было подменено потреблением социальных ролей, призванных демонстрировать успешность и процветание. Так радость творчества и экстаз преодоления внутреннего пути к духовному рождению были подменены суррогатами с красивыми наклейками типа бренда «LG» (Life is Good).
Как жажда удовольствий вытесняет жажду целостности
Жажда целостности, свойственная человеческой природе изначально, проявляется во всем многообразии религиозного опыта и культур разных стран и народов. В истоках произведений подлинного искусства всегда угадывается обращение человека к трансцендентному в себе, поиск высших начал своего существования. Об этом написано немало книг, относящихся к разделам философии, культуроведения, социологии и личностной психологии (см., например, Уильям Джеймс, «Воля к вере»). В этом, по сути, проявляется божественная природа человеческого существа.
На этом контрапункте разошлись модели личностного развития в парадигмах классического психоанализа и гуманистической персонологии. Действительно, с позиции гуманистической персонологии сохранение психического гомеостаза — равновесия между животными (Ид) и социальными (Эго) мотивами поведения — свойственно человеку лишь до той поры, пока в нем не просыпаются мощные метапотребности, побуждающие его к духовному росту. Такой поворот от балансирования между животным и социально приемлемым поведением к пробуждению и развитию проявлений Духа связывается, как правило, с личностным рождением человека и следующим за ним периодом духовного пробуждения. Отметим, что для личностно рожденного человека с пробужденной душой сдерживание своих животных проявлений перестает быть основой поведения, поскольку последние естественным путем отходят на второй план. Иное дело если в человеке личность не сформировалась. Тогда и в самом деле вся его внутренняя жизнь остается полем битвы между «хочу» (со стороны Ид) и «нельзя» (со стороны Суперэго). Причин, по которым это может произойти, две: естественная — незрелый возраст и искусственная – блокировка естественного развития психики.
Срыв личностного рождения за счет блокировки соответствующей программы развития человеческой психики это не только психологическая патология, но и, безусловно, человеческая драма. Драма эта усугубляется тем, что не рожденный личностно человек не умирает физически, но продолжает существовать как бы по инерции, пополняя ряды человекоподобных элементов социума, которых философ и эзотерик Г. И. Гурджиев называл «биомеханическими машинами». Причин для срыва личностного рождения может быть множество. Здесь и чрезмерная опека со стороны родителей, и психологические травмы детства, ведущие к зажимам, инфантилизму и блокировкам программ социализации. Однако всё чаще в наше время причиной этого становится намеренная инфантилизация психики человека. Поскольку из нерожденного личностно человека легче всего лепить идеального потребителя, этот подход стал основой манипулирования массовым сознанием с целью пополнения рядов общества потребления. Именно поэтому идеи Фрейда столь живучи и столь востребованы в современном, постмодернистском западном обществе.
Ситуация меняется с личностным рождением. Человека, обладающего культурным багажом, сформированной системой ценностей и волей к реализации своего уникального творческого потенциала, трудно сбить с пути духовного пробуждения и навязать ему чужую волю. Для полноценного анализа психики зрелой личности мало классического психоанализа. Здесь потребуется и гештальтпсихология, и гуманистическая, и экзистенциальная и трансперсональная психология, поскольку такая личность свойственна уже не «одномерному человеку», но человеку, в котором все большее значение приобретает духовная составляющая.
Вообще трактовка человека как изначально духовного существа, вся жизнь которого предназначена для возвращения утраченных трансцендентных корней, свойственна практически всем религиям и философским учениям древности. Неслучайно, например, в Индуистской традиции человек рассматривался как непрерывно развивающаяся сущность, которая в течение жизни проходит стадии от полу-животного состояния сознания (Машунья) до богоподобного существа (Пуруша). Причем основное различие этих стадий состоит в степени осознания человеком своей нелокальной (трансцендентной, божественной) сущности.
Чем же в таком случае является государственная программа современных творцов общества потребления, выраженная формулой превратить людей в постоянно потребляющие машины счастья? С точки зрения психологии духовного пробуждения это тщательно продуманная и выверенная на основе теории Фрейда стратегия блокировки естественных программ развития человеческой личности с целью превращения массового сознания в сплошной праздник эгоизма. Жизненным кредо каждого члена нового общества является безграничное расширение сферы своего потребления. Характерна при этом подмена понятия свободы самореализации. Последняя понимается не как творческий процесс, в котором максимально проявляются и развиваются врожденные таланты личности, но как безграничное разнообразие ассортимента товаров и услуг в сфере потребления. В эту сферу попадают уже не только и не столько вещи, но и эмоции, чувства, идеи и, в конечном итоге, сами потребности (желания). Человеку популярно объясняют, чего он еще не пробовал и что непременно нужно успеть попробовать. С появлением технологий искусственного интеллекта, таких, как Alpha-Persuade, к этому процессу подключены боты, специально обученные убеждать клиента делать «правильный выбор». Типичный представитель этого класса «умных манипуляторов» — «Карта желаний» Елены Блиновской. Этот подход эксплуатирует заветную мечту человека о материализации своих желаний при помощи золотой рыбки или волшебной палочки. Но в отличие от эзотерических заходов типа квантовой магии Джо Диспензы или трансерфинга реальности Вадима Зеланда, никакие заумные теории здесь не требуются. Просто архетип всеобщей детской мечты, помноженный на мощь современного искусственного интеллекта, порождает монстров, по сравнению с которыми мифическая история царя Мидаса выглядит пустяком. Бот только делает вид, что способствует реализации вашей мечты, на самом деле он подгоняет вашу мечту под свои задачи. Подробности — в статье Операция «Тотальная цифровизация» .
Так работает древняя схема «подсаживания» на удовольствие, которое очень скоро становится жизненной потребностью. Все, что человек способен употребить вовнутрь, начиная от «кока-колы» и заканчивая идеей торжества «истинной демократии», становится товаром, приносящим прибыль творцам общества потребления. А все, что потенциально способно приносить прибыль, — должно стать потребностью. Технический прогресс во всех сферах: от пищевой промышленности до информационных технологий — призван лишь расширять сферу услуг. Так организм системы тотального потребления, на которой зиждется крупный бизнес, пополняется свежей кровью. В стремительно расширяющуюся сферу потребления попадают немыслимые прежде наименования: сочувствие («психолог по телефону доверия»), дружба («Друг на час»), любовь («Мы скрасим ваше одиночество!»). Как не вспомнить здесь слова Джона Уайтхэда, специалиста по конституционному праву США, писателя и основателя организации The Rutherford Institute: «Люди, мы в беде! Мы живем в мире фантазий, тщательно созданном для того, чтобы он напоминал представительную демократию… Цель этой хитроумной штуковины заключается в сохранении власти корпоративного полицейского государства. А публичная политика — это игра, насмешка, отвлечение внимания, и спектакль…».
Как такая подмена понятий и ценностей могла пройти незамеченной и не вызвать гражданский протест?
Вспомним, что к манипулированию общественным сознанием были подключены не просто щедро финансируемые психологи, но целые институты и профильные группы социологов, маркетологов и психотерапевтов. Их задача состояла в том, чтобы подменить личность, как набор индивидуальных черт характера, набором общепринятых символов, который однозначно определяет ее в виде некой модели индивида (заранее заготовленного шаблона из списка шаблонов). Например: «Преуспевающий бизнесмен», «Сексопильный мачо», «Креативный менеджер» и т. п.
Из возрастной и социальной психологии известно, что наиболее уязвим для манипулирования возраст 14 — 28 лет, охватывающий период от наступления половозрелости до личностного рождения. Это время отработки «социосексуальной» программы человеческой психики, которая предшествует программе личностного рождения. Именно здесь максимально укрепляется эго, формируются идеалы, зреют стремления к самореализации, подчеркиванию своей уникальности, к свободе волеизъявления и т. п. Все это происходит на высоком гормональном фоне при постоянно мощном тонусе энергии выживания и либидо, питающих человеческий организм через открытые нижние чакры. Не стоит большого труда убедить незрелого еще индивида в том, что ему проще выбрать свой стиль из списка имеющихся, чем тратить время на копание в себе «в поисках Америки» и в результате «опоздать к раздаче». Поможет в этом и бурлящая в нем физиология, и все ускоряющийся темп его жизни, и «культурная недостаточность», характерная для этого возраста, и, наконец, все расширяющийся «ассортимент стилей» при относительно высоком уровне доходов этого возрастного слоя общества. Кстати, три последних фактора вполне контролируемы со стороны тех, кто заинтересован в успехе манипуляции. Дальше в понятие «стиль», помимо внешней атрибутики, незаметно включается жизненные идеалы, приоритеты и ценности. Очень помогают правила психологического влияния Р. Чалдини, кратко описанные выше. В современном информационном обществе, многократно прошитом социальными сетями, любые манипулятивные вбросы распространяются со скоростью пожара по сухой траве.
Так подрастающее поколение социализируется под умелую диктовку опытных дирижеров в духе тотального потребительства и отказа от внутреннего пути познания истины. Так эра товарного изобилия в паре с системой неявного психического торможения человека-покупателя порождает общество потребителей. Только контроль и «администрирование» жизни теперь уже осуществляется не явно, из некоего центра власти, но скорее путем скрытых механизмов манипулирования, структурирующих социум.
К чему это приводит
Эксплуатируя подростковый инфантилизм и склонность к паразитированию, можно отсрочить или сделать невозможным рождение в человеке личности. Если эту стратегию назвать «Конструирование согласия» и применить массово, то со временем подрастут сконструированные по такому лекалу конформисты, согласные только потреблять. Они сформируют в своих странах общества потребления, и наступит век тотального эгоизма и прагматизма. Именно это и происходит сейчас, на заре ХХI-го века в наиболее развитых экономически странах, где эгоизм и прагматизм пронизывает все от экономики (выгодно все, что продается) до геополитики (прав тот, кто сильнее и беспринципнее).
Стимулируя прогресс технологий, производящих товары и услуги, и все более совершенствуя инструменты манипулирования массовым сознанием, общество потребления воспроизводит само себя, все более укрепляясь в архетипах успешности своего коллективного бессознательного. Его система ценностей, построенная на философии гедонизма и технологиях искусной подделки культурных ценностей, укореняется в массовом сознании в форме идеи о «торжестве демократических завоеваний». Черты этого общества, спрогнозированные Жаном Бодрийяром еще в середине 60-х годов, сегодня прорастают с угрожающей ясностью. Перечислим их в порядке фундаментальности (глубины проникновения в массовое сознание).
1. Тотальный гедонизм
Основой мировоззрения западного постмодернистского общества потребления является гедонизм. Ещё в 1960-х годах прошлого века окончательно оформилась современная гедонистстическая мораль. В системе ценностей такого общества наслаждение (прежде всего телесное) негласно принимается в качестве центральной оси. Стратегией воспроизводства наслаждений является искушение потребителя. Следование императиву «живи для себя и наслаждайся жизнью», стремление к максимальному комфорту, приоритету карьеры в ущерб семье таит гибельные последствия не только для прогресса культуры, но приводит и к разрушению основ, на которых испокон века держались устои человеческого общества. Попутно решается демографическая проблема в развитых странах, где средний возраст всё явственнее смещается в сторону преклонного возраста.
2. Острая «культурная недостаточность»
Этот термин, введенный доктором философских наук В. В.Костецким, очень точно отражает гибельные последствия подмены произведений культуры суррогатами массмедийного производства, а в последнее время и технологиями искусственного интеллекта. Эти подделки изначально создаются для недолговременного употребления, пока есть необходимый спрос или мода. Императивом этой массовой культуры является сиюминутная пригодность для массовых продаж в противоположность классической культуре, рассчитанной на века. Жан Бодрийяр в связи с этим определяет «наименьшую общую массовую культуру», как такой минимум, который выполняет в массовом сознании роль «свидетельства приобщения к культуре». Ее атрибутом является китч — никчёмный предмет, не имеющий сущности, но характеризующийся лавинообразностью распространения. Потребление китча инициируется потребностью приобщиться к моде, чтобы ощутить себя в тренде и оказаться в коллективной зоне психического комфорта (стать «не хуже других»).
3. Фетишизация социальных ролей
Социальная система, генерирующая потребительство в своих членах, подменяет личностные черты человека (черты характера) некими опознавательными знаками (маркерами успешности). Последние позволяют быстро и однозначно дифференцировать общество на предустановленные потребительские кластеры, выделенные на основе классификации по образу жизни. В развитом обществе потребления всё — от роскоши и стилистики богемы, до подчеркнутой простоты в одежде и вкусе — входит в свод социальных ролей, легализованных самой системой. Человеческое естество теряется в этой насквозь поддельной и искусственной среде обитания. Простая человеческая улыбка на западе давно превратилась в маркер успешности, обозначающий, что у демонстратора белоснежных зубов «все под контролем».
4. Спешка и конкуренция как стиль жизни
Бизнес, как экономический базис постмодернистского социума, как известно, саморегулируется на основе конкурентной борьбы. В случае общества потребления конкуренция обращена и на потребителя (борьба за потребительский рынок). В чем это выражается для обывателя?
- Меняется динамика стоимости товаров и услуг. Все чаще в неё включается символическая плата за «торговую марку» (бренд), когда товары «известных» фирм могут стоить гораздо дороже, чем аналогичные товары менее «раскрученных» производителей.
- Развивается система кредитования, поощрения постоянных клиентов и т. п.
- Ускоряется темп изменений моды. Вещи, стили, вкусы и даже общественное мнение обесцениваются и устаревают быстрее, чем к ним приспосабливаются.
- Образование, прежде всего высшее, становится платной рыночной услугой, а не наградой за тягу к знаниям, упорство и верность цели. Выхолащивается сам принцип передачи знаний. Дипломы, лицензии и сертификаты мнимых специалистов становятся товарами, доступными на рынке.
- Профессиональное искусство и спорт превращается в конвейер по производству зрелищ. Знаковый пример: похоронен главный принцип олимпийского движения, теперь между собой соревнуются скорее фармацевты, чем тренеры и их подопечные. Впрочем, здесь уже и не пахнет идеей соревнований. Это сплошное шоу и площадка политических интриг.
В свою очередь, конкуренция производителей порождает конкуренцию потребителей. Человек в обществе потребления стремится потреблять так, чтобы, с одной стороны, быть «не хуже других», а с другой — «не сливаться с толпой». Все это происходит на фоне нелинейного роста скорости и охвата средств коммуникаций, ускоряющего и без того закритический темп жизни. Воздействие на психику постоянного соревнования с окружающими на фоне возрастающего дефицита времени разрушительно. Оно блокирует мотивацию к личностному росту, к творчеству, не говоря уже о духовном пробуждении.
Что дальше?
С тем, кто, как и с какой целью подменяет первородное стремление к духовному пробуждению и творчеству в человеке потребностями его тела и к чему это приводит, мы в какой-то мере разобрались выше. На повестке следующий классический вопрос: что же теперь с этим всем делать?
Призывать к отключению от электричества, отлучению от Интернета и выбрасыванию современных гаджетов и компьютеров на помойку столь же глупо, сколь и бесполезно. Запретами ничего не добьёшься. История показывает, что луддиты не смогли остановить прогресс. Как писал русский классик М. М. Булгаков, «разруха начинается в головах». Достаточно осознать, что «проклятие Адама», в поте лица своего обеспечивающего выживание себе и своим близким, неизбежно сменяется «искушением Адама» в век раскрепощения человека от тяжелого физического труда. Искушение это обращено к ненасытному внутреннему потребителю в человеке, к его эго. Соблазны воздействуют не только на центры телесных удовольствий, но и на эмоционально-чувственную сферу (стильность, социальный статус, чувство независимости и уникальности, привлекательность у противоположного пола и т. п.) и на интеллектуальную сферу (внутренняя самооценка, способность ставить и решать сложные задачи и т. п.). Не осознавая искушения, мы, как правило, поддаемся ему. Так незаметно, мелкими шагами, мы потакаем своему эго и все глубже проваливаемся в трясину его ненасытных желаний и амбиций. Незаметно, но неотвратимо мы сходим с Пути духовного восхождения и превращаемся в послушный и бездушный атом общества потребления. И дело даже не только в том, что, уклоняясь от роли творца своей судьбы, мы пасуем перед жизненной задачей, а еще и в том, что этим действием мы пополняем гигантскую армию роботоподобных существ, доживающих свой век на автопилоте. Причем в век торжества искусственного интеллекта настоящие роботы довольно быстро вытеснят роботоподобных людей с арены жизни. И тогда окажется, что общество потребления это первая фаза всеобщего и полного обнуления человечества.
Осознав же вызов искушения, достаточно выбрать свой собственный способ его разрешения, а не пользоваться уже готовым. Выбирая внутренний путь познания мира, отвергая чужие заготовки и решения, мы неизбежно обрекаем себя на тяжелый труд, кризисы и страдания. Что ж, как известно, путь познания тернист. Но человек в процессе самопознания способен развиваться и взрослеть психологически, лишь взламывая рамки своей зоны психического комфорта и выходя за их пределы. Вообще не стоит бояться психологических кризисов взросления и в особенности самого глубокого из них — кризиса середины жизни. Именно в их преодолении залог личностного, а затем и духовного рождения (подробнее об этом — в статье Возвращение к целостности.
Труднее всего распознать свой собственный сбой на этом пути, ибо сказано было: «В чужом глазу соломинку видит, а в своём — бревна не замечает». Врата в потребительский рай широки и незаметны, а спуск в него приятен и манящ. Как упредить такой сбой?
Во-первых, нужно ограничивать свое пребывание в зоне потенциально опасной на воздействие со стороны технологий искусственного интеллекта: социальные сети, интернет магазины, рекламные видео и Интернет в целом. Вот несколько фактов со ссылкой на доклад 2024-го года Тристана Харрис и Азы Раскин, специалистов по этике технологий. С февраля 2024 года каждый компьютер, оснащённый операционной системой Windows 11, имеет минимум одну точку доступа к искусственному интеллекту. Если уровень охвата в сто миллионов пользователей сетью «Facebook» (запрещена в России) был достигнут за 4 года, «Instagram» (запрещена в России) вышел на этот уровень за 2 года, то новоявленный «умный подсказчик» Alpha-Persuade достиг такого охвата за 2 месяца. Уже сегодня аудитория «умного мессанджера» Snap-chat в возрасте меньше 25-ти лет существенно превышает 100 миллионов человек. Все это обилие щупалец со стороны гигантского псевдоинтеллектуального спрута незаметно и необратимо втягивает пользователей его мягких услуг в «тотальное обнуление» собственного критического мышления, человеческих чувств и совести…
Во-вторых, следует внимательно присмотреться к своему социальному окружению и, прежде всего, — в информационной сфере. Все выше перечисленные атрибуты общества потребления достаточно отчетливо проявляются через средства массовой информации. Но не только через них. Темп жизни, ее психологическая напряженность, наполнение информационного поля в новостном и культурном контекстах (мемы), все это в той или иной степени дополняет картину.
В-третьих, следует подвергнуть инвентаризации достигнутые рубежи и стоящие цели собственного жизненного пути, стараясь отделять желаемое от действительного. Последнее намного сложнее, поскольку субъективность порождает самообман. Тем не менее, существуют косвенные признаки, которые помогают ориентироваться на трассе своего жизненного пути восхождения. Так, на определённом рубеже психической зрелости соблазны гедонизма теряют силу, а уловки манипуляторов становятся очевидными. Полезно проверять себя на отрыв от благ цивилизации, таких как новостные программы СМИ, Интернет, различные мобильные сети связи, кредитование, услуги по доставке и т. п. Вообще временное (хотя бы на несколько дней) погружение себя в условия естественной, а не искусственной природы психически неизменно оздоравливает. Понятно, что городской человек, привыкший к электрическому свету вместо костра и теплому душу вместо ручья, будет испытывать известный дискомфорт на удалении от городов, мобильных сетей связи, в условиях дикой природы. Весь вопрос в глубине его зависимости от благ цивилизации. Если даже кратковременный отрыв от них вызывает в нем шок и панику, то дело плохо. Если же, наоборот, в условиях естественной природы, человек чувствуете себя свободнее и как будто возвращается к чему-то радостному и первородному, то его привязанность к «благам» пока еще не носит фатального характера. В городских условиях полезно провести мониторинг своего обычного дня, не упуская мельчайших деталей. Очень важно оценить, хотя бы приблизительно, процент автоматических действий, шаблонных реакций, следованию в потоке масс или стоянию в пробке этого потока. Как правило, многократно повторяемые действия, эмоции и мысли не отягощены осознанностью. Пребывая в них, человек выпадает из своего «здесь и сейчас», т. е. не живет в метафизическом смысле этого слова. Неслучайно, все духовные практики от дыхательных упражнений до медитативных техник, ориентированы на возвращение человека к переживанию бытия в настоящий момент.
Осознание механичности своего поведения, шаблонности мышления, бесконтрольности эмоций — первый и очень важный шаг в сторону от окончательного погружения в трясину «потребительского рая» и повороту в направлении актуализации своей духовной самости. Поскольку именно это направление предусмотрено природой в качестве естественного пути развития человеческой психики, то отклонения от него проявляются в форме расстройств психики, а затем (если не помогает) и соматики. Подавленное состояние, депрессия, беспричинная агрессия либо, наоборот, апатия с потерей интереса к жизни — таков типичный психологический фон все ускоряющейся жизни современного городского человека, погруженного в искусственную природу общества потребления.
В этом контексте психологические кризисы взрослости, включая кризис становления личности (особенно кризис середины жизни), можно и нужно рассматривать как спасительные возможности прекратить дрейф в сторону окончательного душевного окоченения и вернуться на путь личностного развития и духовного пробуждения. Как часто приходится сталкиваться с ситуацией, когда только глубочайший экзистенциальный кризис либо несчастный случай, выбрасывающий человека на грань физического выживания, заставляют его переоценить всю предыдущую жизнь и внутренне переродиться, поставив духовные ценности во главу угла! Об этом написано немало книг и статей. Мы адресуем здесь читателя к замечательной, во многом автобиографической книге Кристины Гроф «Жажда целостности. Наркомания и духовный путь». Менее эмоционально, но более системно об этом пишет Бёркэн Толли в своей книге «Экстремальная духовность».
Однако не стоит дожидаться кризиса! Прохождение его всегда болезненно, а последствия — не всегда благоприятны. Тех же результатов, пусть не с такой скоростью, но можно добиться обычными медитативными практиками, дыхательными упражнениями или просто разворотом своей повседневности в сторону регулярных погружений себя в естественную природу или настоящее искусство. Никогда не поздно осознать себя дрейфующим в общем потоке масс к вратам потребительского рая, за пределами которого пробуждение к духовно жизни оказывается уже невозможным. Осознав этот дрейф, человек способен включить в себе метапрограммы эволюции психики, данные ему от природы.
Как было отмечено выше, наиболее уязвимой частью общества, подверженной манипулированию сознания на бытийном уровне, является молодежь. Особенно беззащитны перед создателями и исполнителями мыслимых и немыслимых человеческих желаний дети. Что можно порекомендовать родителям или взрослым, выполняющим функции наставников в качестве прививки от психической эпидемии тотального потребительства?
Основным полем деятельности ребенка в дошкольный период является игра. Именно на игры направлен фокус изобретения и производства бесконечного разнообразия вариантов «детского счастья». Фокус этот нацелен, как мы понимаем не на детей, но на родителей, точнее — на их кошелек. В век компьютерных технологий бум виртуальных утех зашкаливает. Цинизм создателей виртуальной игровой реальности поражает воображение. Чем ближе суррогат действительности к тому, что детский ум принимает за реальность, тем круче игра и успешней ее продажи. Продавцов виртуального счастья совершенно не тревожит жесткость сюжетов, травмирующих детскую психику. В ход идут генераторы ужасов и жестокостей, от которых содрогнулся бы любой взрослый человек. Обнажим столько клыков и нальем столько крови, сколько нужно для выхода «игрушки» на вершину рейтинга продаж. А то, что травмы детской психики оборачиваются впоследствии телесными зажимами, блокировками реакций, неврозами и психозами, никого не волнует. Важен сегодняшний рейтинг продаж!
Как противостоять этой бездушной машине генерации и продажи соблазнов?
Во-первых (и это главное!), следует самим являть пример творческой активности, спонтанности и устойчивости к навязыванию бесконечного потребления. Никакая виртуальная реальность не затмит теплоты настоящей любви и чудес настоящей природы! Никакие виртуальные гонки по качеству эмоций и концентрации адреналина в крови не заменят спуска на санках или лыжах со снежных горок. Если нет снега — подойдет тропинка в лесу, лодочка или надувной матрас на реке. Первые впечатления наиболее живучи. Хорошо, когда первыми оказываются впечатления от встречи с естественной, а не с искусственной природой!
Во-вторых, пробуждайте в ребенке желание творить самому. Любое творчество начинается с фантазий. Уходите от пассивного употребления подделок в красочных упаковках. Поощряйте фантазирование, мечты, экспромты. Поверьте, сделанный своими руками и запущенный на нитке в небо воздушный змей или катамаран, склеенный из пластиковых бутылок и пущенный на воду, остаются в памяти на всю жизнь. А загруженные из сети стрелялки, бродилки и страшилки забываются уже на следующий день именно потому, что они не оплодотворены энергиями фантазирования и труда. Расчет торговцев «детским счастьем» прост: у родителей, погруженных в систему тотального потребительства, никогда нет времени. Легче заткнуть рот ребенка электронной соской гаджета, чем пыхтеть с ним над рукотворным корабликом, самолетиком или ракетой. В результате маленький человек привыкает к мысли, что в этом мире свое счастье проще купить, чем создать самому. Тем более, что и выдумывать его не надо. Заботливые рекламы предложат на выбор сотни вариантов в красивых упаковках.
В-третьих, старайтесь не оставлять ребенка надолго один на один с «фабрикой детского счастья». Не успеете оглянуться, как в его лексиконе запестрят словечки из англо-русского сленга, он все труднее будет отрываться от экрана и наушников. Обратите внимание на качество бесконечных мультсериалов, заполняющих эфир детских телевизионных программ, и ужаснитесь ему! Лучше десять раз просмотреть с ребенком экранизацию «Сказки о царе Салтане» Пушкина, или «Снежной королевы» Андерсена, чем бросить его в пасть мульт-шарманки «Шрек навсегда»….
Особняком стоит вопрос покупок и вообще власти денег.
В детской картине мира деньги довольно быстро выходят на передний план, исполняя роль «волшебной палочки». Поскольку в торговых сетях (реальных и виртуальных) сегодня доступно практически все, ребенок перестает мечтать о чуде, и начинает мечтать о богатстве. Здесь нужно как можно быстрее и четче отделить эмоцию радости от акта покупки. Маленький человек должен осознать, что радость, которую он испытывает от купленного ему подарка, не является товаром, но целиком генерируется им и определяется качеством его собственного восприятием. Можно радоваться сущей безделице, когда она желанна, и, наоборот, — можно кукситься, разбрасывая и ломая все новые и новые дорогие игрушки, когда их появление у ребенка ничего ему не стоило. Минимализм в здоровых пределах, безусловно, полезней изобилия компьютерных игр. Кроме того, ребенок должен понять и прочувствовать истинную ценность денег. Хорошо воспитывает в этом смысле собственный опыт зарабатывания или хотя бы накопления требуемой суммы. Это не означает, что нужно переходить со своими детьми на рыночные отношения. Но и приучать их к безлимитным и невозвратным кредитам тоже не стоит. Можно практиковать поощрения любых взятых на себя и выполненных в срок обязательств от уборки своей комнаты до заботы о братьях наших меньших. Причем важно, чтобы эти поощрения не превращались в рутинный трудовой договор. Некоторые родители устанавливают таксу за успехи ребенка в учебе или за выполненный объем домашней работы. Такая практика, как раз приводит к противоположному результату. Ребенок, подсаженный на товарно-денежные отношения, довольно быстро вникает в суть взрослой жизни, где все является товаром. Он просто прекращает учиться или убирать дом. Ведь знания и чистоту можно тоже покупать, тратя на это часть средств полученных от щедрых родителей за демонстрацию успехов в их приобретении! В итоге знания подменяются их символами (отметками, зачетами, дипломами и т. п.) и подросток, социализируясь в общество потребления, полностью утрачивает мотивацию к творчеству и самореализации.
Чем раньше ребенок поймет, что далеко не все можно купить на рынке, тем легче он пройдет опасную пору жизни, когда «притяжение» деньгами способно превратить человека в искусственный спутник золотого тельца. Однажды попав в поле притяжения денег, потом оказывается трудно и даже невозможно сойти со своей круговой орбиты.
Заключение форме притчи
Человек, очнувшись от глубокого сна без сновидений, сканирует содержание своего сознания, не открывая глаз. Первое, что он чувствует — сухость во рту. «Видимо, вчера сильно перебрал…». Не успел он подумать «Хорошо бы выпить холодненького», как в руке его появляется запотевший литровый стакан с ледяным пивом. Выпив его, он открыл глаза, и тут же зажмурил их. От яркого света заболела голова. Не успел он подумать о том, что свет хорошо бы притушить, как на глазах у него появились легкие защитные очки, и картинка мира стала намного мягче. Потом ему захотелось есть, и он получил любимую еду. Потом он подумал о легкой музыке и в его ушах немедленно зазвучал его любимый фокстрот. Так продолжалось долго. Человек не успевал еще оформить свое желание в мысль, как оно тут же реализовывалось в наилучшем виде. Как будто невидимый благодетель знал все его желания лучше него. Наконец, человек не выдержал и неожиданно для самого себя сорвался на крик:
— Да сколько можно! — закричал человек — Позовите начальника! Я так больше не могу!
Немедленно был подан начальник. Учтиво изогнувшись в поклоне, начальник спросил вкрадчиво:
— Чего изволите?
— Я, конечно, понимаю, что я в раю. Но, знаете… Мне уже это все порядком надоело. Нельзя ли мне хотя бы на часик оказаться в аду?
Начальник изогнулся еще более учтиво и ответил, едва удерживая равновесие:
— Но вы в аду, уважаемый!
