Мы говорим об эволюции Жизни в Материи, об эволюции Разума в Материи; но эволюция — это слово, которое просто констатирует явление, не объясняя его. Ведь нет видимой причины того, почему Жизнь должна эволюционировать…
Она следует к цели тех, кто проходит выше, она — первая в вечной чреде грядущих рассветов, — Уша расширяется, выявляя тех, кто жив и пробуждая тех, кто мертв…
В чем ее цель, когда она приводит в гармонию рассвет, озарявший ранее, с тем, что должно светить теперь?
Она жаждет древних зорь и исполняет их свет; бросая сияние вперед, она вступает в общность с остальным, что должно прийти.
Кутса Ангираса. Риг Веда (I. 113. 8,10)
Троекратны те верховные начала божественной силы, присутствующей в мире, они истинны, они желаемы; он движется там широко раскрытым внутри Бесконечного и сияет чисто, озаренно и исполненно… Ибо Тот, кто бессмертен в преходящем и обладает истиной, есть бог, и Он установлен внутри как энергия, вырабатываемая нашими божественными мощностями… Поднимись высоко, О Сила, сбрось все покровы, прояви в нас Божественные вещи.
Вамадева. Риг Веда (IV. 1.7; IV. 2.1; IV. 4.5)
Первейшее занятие пробудившегося мышления человека и, по-видимому, неизбежное и окончательное — ведь оно пережило долгие периоды скептицизма и возвращалось после каждого изгнания — является в то же время высочайшим, на которое способно человеческое мышление. Оно проявляется в прозрении Божества, импульсе к совершенству, поиске чистой Истины и неомраченного Блаженства, чувстве тайного бессмертия. Древний рассвет человеческого знания оставил нам свидетельство этого постоянного стремления; сегодня человечество насыщено, но не удовлетворено победоносным анализом внешности Природы, готовясь возвратиться к первобытным устремлениям. Древняя формула мудрости обещает остаться последней — Бог, Свет, Свобода, Бессмертие¹.
Эти извечные идеалы человеческой расы сразу же вступают в противоречие с повседневным опытом и одновременно утверждают более высокие и глубокие переживания, необычные для человечества и достижимые, в их целостности и полноте, только посредством преобразующих индивидуальных усилий или в ходе общего эволюционного продвижения. Знать о божественном, обладать им и быть божественным существом, оставаясь в животном и эгоистическом сознании, преобразовывать нашу сумеречную или темную физическую ментальность в полную супраментальную озаренность, строить мир и само-существующее блаженство там, где присутствуют только напряжения мимолетных удовлетворений, окруженные физической болью и эмоциональными страданиями, устанавливать бесконечную свободу в мире, представляющимся скопищем механической необходимости, обнаруживать и реализовывать бессмертную жизнь в теле, подверженном смерти и постоянным мутациям — это дано нам как проявление Бога в Материи и цель Природы в ее земной эволюции.
Для обычного материального интеллекта, принимающего теперешнюю организацию сознания за предел возможного, прямое противоречие между нереализованными идеалами и реализованными фактами является окончательным аргументом против обоснованности этих идеалов. Но если мы примем более взвешенный взгляд на устройство мира, то это прямое противостояние покажется скорее частью глубочайшего принципа Природы и знаком ее полного утверждения.
Ведь все проблемы бытия являются, в сущности, проблемами гармонии. Они возникают из восприятия неразрешенного разногласия и предчувствия непознанного согласования или единства. Можно примириться с неразрешенным разногласием на уровне практической и более животной части человека, но не на уровне его полностью пробужденного разума, к тому же даже его практическая часть обычно только избегает общей необходимости, отбрасывая проблему, либо принимая грубый, утилитарный и грязный компромисс. Ибо существенно, что вся Природа стремится к гармонии — жизнь и материя в своих сферах, также как и разум — на уровне своих восприятий.
Чем более выражено видимое расстройство предложенных материалов или кажущаяся несовместимость, вплоть до прямого противостояния, отдельных элементов, которые должны быть использованы, тем сильнее побуждение, причем к более тонкому и всеобъемлющему порядку, чем тот, который был бы результатом не столь трудных стараний. Согласование активной Жизни с ее материалом, когда условием самой активности кажется инерция, является одной из проблем противостояний, которую Природа уже разрешила и всегда стремится найти лучшее решение с большей сложностью; ибо совершенным решением явилось бы материальное бессмертие высокоорганизованного животного тела, наделенного разумом. Согласование сознательного разума и сознательной воли с формой и жизнью, которые сами по себе не полностью само-сознательны и способны в лучшем случае на механическую или подсознательную волю — это другая проблема противостояния, в которой Природа достигла изумительных результатов и постоянно нацелена на достижение все больших чудес; ведь окончательным чудом было бы появление животного сознания, больше не ищущего Истины и Света, а уже обладающего ими, практически всемогущего, поскольку оно напрямую получало бы совершенное знание. Поэтому высшее побуждение человека к согласованию все еще остающихся высочайших противоречий является не только рациональным самим по себе, но и единственным логическим завершением правила и усилия, которое кажется фундаментальным методом Природы и самим смыслом ее вселенских стараний.
Мы говорим об эволюции Жизни в Материи, об эволюции Разума в Материи; но эволюция — это слово, которое просто констатирует явление, не объясняя его. Ведь нет видимой причины того, почему Жизнь должна эволюционировать из материальных элементов, или Разум — из живых форм, пока мы не примем Ведантное решение, что Жизнь уже заключена в Материи, а Разум — в Жизни, потому что в сущности Материя — это форма скрытой Жизни, а Жизнь — форма завуалированного Сознания. И тогда не видится особых возражений против того, чтобы сделать следующий шаг в этом ряду и допустить, что и само ментальное сознание может быть только формой и маской более высоких состояний, лежащих за пределами Разума.
В таком случае непобедимое стремление человека к Богу, Свету, Блаженству, Свободе, Бессмертию занимает свое верное место во всей цепочке, как попросту императивный импульс, с помощью которого Природа старается эволюционировать за пределы Разума, и это представляется столь же естественным, истинным и обоснованным, как и стремление к Жизни, которым Природа наделила определенные формы Материи, или же стремление к Разуму, которое она поселила в некоторых формах Жизни. При этом каждое стремление более или менее замаскировано в различных природных сосудах в вечно восходящей серии мощности «воли быть»; оно постепенно разворачивается и обязано полностью развить необходимые органы и способности. Подобно тому, как стремление к Разуму варьируется от все более ощущаемых реакций Жизни в металле и растении до своей полной организации в человеке, так и в самом человеке происходит то же самое восхождение, подготовка, если не нечто большее, к более высокой и божественной жизни. Животные — это живая лаборатория, в которой Природа, можно сказать, выработала человека. Человек же сам вполне может стать живой мыслящей лабораторией, в которой с помощью его, теперь уже сознательного сотрудничества, Природа хочет создать сверхчеловека, бога. Или, почему бы не сказать большего, проявить Бога? Ибо если эволюция есть последовательное проявление в природе того, что спало в ней или подспудно работало, то эволюция также предстает открытой реализацией того, что тайно заложено в Природе. Мы не можем заставить Природу остановиться на данном этапе ее эволюции, а также не имеем права осуждать вместе с религиозными людьми любые ее намерения как несговорчивые и самонадеянные или осуждать вместе с рационалистами как болезненные или иллюзорные любые намерения Природы, которые она проявляет в своем замысле или попытке выйти за очерченные границы. Если верно то, что Дух вовлечен в Материю и видимая Природа является скрытым Богом, то проявление божественного в себе и реализация Бога внутри и вовне — высочайшая закономерная цель, предначертанная человеку на Земле.
Таким образом, извечный парадокс и вечная правда божественной жизни в животном теле, бессмертное стремление или реальность, живущая в смертной обители, единственное и универсальное сознание, представленное в ограниченных разумах и изолированных эго, трансцендентное, неопределимое, безвременное и беспространственное Бытие, благодаря которому становятся возможными время, пространство и космос, и во всем этом высшая истина, реализуемая в низком выражении, находят свое оправдание как для осмотрительного рассудка, так и для стойкого природного чутья или интуиции человека. Временами предпринимаются попытки окончательно покончить с мучащими вопросами, которые столь часто объявлялись неразрешимыми для логического мышления, и склонить людей ограничить сферу их ментальной активности практическими и сиюминутными вопросами их материального существования во вселенной; но такие увертки никогда не имеют стойкого влияния. Человечество возвращается от них с более страстным импульсом к исследованию или с более неистовым голодом найти решение.
Мистицизм пользуется этим голодом, так что возникают новые религии взамен старых, разрушенных или утративших свое значение под напором скептицизма, который сам по себе не может удовлетворить, поскольку, хотя его делом является исследование, он недостаточно расположен к нему. Попытка отрицать или подавлять истину, поскольку та еще кажется темной и слишком часто представляется религиозным предрассудком или грубой верой, сама по себе является разновидностью обскуратизма. Желание убежать от космической необходимости, поскольку та труднопостигаема, не оправдывается сиюминутно осязаемыми результатами, и нетороплива в регулировании своих операций, в конце концов с необходимостью оборачивается не только неприятием истины Природы, но и протестом против тайной, могущественной воли великой Матери.
Лучше, и более рационально, принять то, что она не позволяет нам, как расе, отвергнуть, и поднять это из сферы слепого инстинкта, темной интуиции и беспорядочного стремления в свет разума и информированной и сознательно само-направляемой воли. И если существует какой-либо высший свет озаренной интуиции или само-раскрывающейся истины, которая сейчас в человеке либо затемнена и бездеятельна, либо работает с перемежающими проблесками, как будто из-под вуали, либо от случая к случаю проглядывает подобно северному сиянию в наших материальных небесах, то мы также не должны бояться стремления к этому. Ибо, по всей вероятности, это и есть следующее более высокое состояние сознания, по отношению к которому Разум представляется только формой и вуалью, и через сияние этого света может лежать путь нашего поступательного само-расширения в то навечно высочайшее состояние, являющееся конечным местом отдыха человечества.
¹Примечание. Все акценты и выделения в тексте сделаны публикатором.
